Иоанн Шанхайский. О величии человеческой души

История знает много великих людей: царей и полководцев, писателей, художников и других, так или иначе прославившихся своими талантами и качествами. Человечество ценит их за те или иные достижения, которые повлияли на ход истории и имена их известны каждому.

Но есть еще один список великих людей. Он хранится в Церкви. Правда она оценивает человека по несколько иным критериям. Так, мы знаем Александра Македонского как доблестного полководца. В свое время завоевавшего половину мира, но, прочитав историю его жизни, понимаешь, сколько жестокости и властолюбия было в этом человеке. Сколько горя и вреда он принес сотням людей, сколько жизней унесли войны под его предводительством… Конечно, в человеческой истории намного больше положительных примеров. Но, как правило, когда мы говорим о политическом деятеле или мыслителе, то на первый план ставится, то, что он сделал, а не то каким он был человеком. Да, у каждого есть свои слабости и недостатки. И часто можно видеть, что многие великие люди во многом другом были далеки от величия: мелочны, беспомощны или злы.

Церковь признает великими и достойными людей не по их внешним заслугам. Можно построить новый храм в своем городе или написать многотомные богословские труды - стать известным можно и в церковной среде, но для Бога важно для чего человек совершает ту или иную деятельность – ради собственной славы или ради Него и ближних?

Множество людей, которых называют великими святыми никогда и не думали о том, чтобы быть известными. Напротив, они уходили в пустыни, жили в лесах и болотах, чтобы быть известными только Господу. Там, в посте и молитве они проводили свою жизнь. И Господь очищал их сердце и давал подлинное величие – величие духа.

Да, святые прославлялись и делами. Потому что, как не прятались они от мира, чтобы избежать человеческой славы, люди отыскивали их, ведь человеческое сердце, скучат по божественной любви. И удивительно, что в пустынях и пещерах люди все равно находили этих праведников, чтобы научиться у них общению с Богом. Подлинное величие человека измеряется тем, насколько он ценит Бога, ближнего, окружающий его мир.

Однажды ученики Христа спорили – кто из них является главным. И Господь дал им весьма неожиданный ответ: «Кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою» (Мк. 9, 35). Праведник тем и отличается, что его жизнь – это служение всем, кто обращается к нему.

Наверное, если бы не было в мире святых людей, то и мира давно не существовало. Однажды сербскому епископу Николаю (ум. 1956 г.) одна девочка написала письмо, в котором просила объяснить, почему в наше время нет святых (Святитель Николай Сербский большое внимание уделял переписке, ему приходили тысячи писем с вопросами о духовной жизни). «Есть доченька!» ответил он и указал на пример одного иеромонаха из своей епархии – отца Иоанна, которого многие люди еще при жизни называли святым.

Этот иеромонах Иоанн больше известен нам как Святитель Иоанн Шанхайский и Сан-францисский чудотворец (+ 1966 г). Такой странный титул носил человек с интересной судьбой, но больше всего интересна его душа. Она – пример настоящего величия человека, приносивший радость многим людям, с которыми его сводила судьба.

Он родился в Харьковской губернии в 1896 г., в семье дворян. И с самого детства было видно его стремление к святости. Мальчик любил читать жития святых и в чем мог в своем юном возрасте он подражал им. Гувернантка их семьи, видя это, даже приняла православие.

В юности желание посвятить свою жизнь служению Богу окрепло. И поступив на юридический факультет института, Михаил (так звали святителя до монашеского пострига), начал все больше времени уделять чтению духовной литературы, все с большей строгостью он относился к себе, учась воздержанию и молитве.

Революция вынудила их семью переехать в Югославию, где Михаил поступил на богословский факультет. Жизнь в эмиграции для дворянской семьи была не легкой. Будущий архиепископ зарабатывал на жизнь продажей газет на улицах Белграда. Закончив институт он был рукоположен в иеромонаха Иоанна.

Приняв монашеские обеты, Иоанн все больше и больше возрастал в подвиге поста и молитвы. Он не желал прибывать общение с Богом даже ночью, и поэтому с момента пострига, больше не ложился в кровать. Иногда его находили утром задремавшим пред иконами на коленях, иногда он немного спал в кресле, но большую часть ночи проводил в молитве.

В 1934-го году его возвели в сан епископа. Владыку назначили в китайский город Шанхай. Обладая неиссякаемой энергией, владыка Иоанн был вдохновителем построения храмов, госпиталей и приютов и принимал самое живое участие во многих общественных начинаниях, поддерживая духовно наших соотечественников, эмигрировавших в Китай. Вся его кипучая деятельность не мешала духовной жизни. Он постоянно прибывал в молитве, почти всегда ходил босиком, ел один раз в день, а в посты питался лишь просфорой.

Когда к власти и в этой стране пришли коммунисты, русские вынуждены были бежать в Филиппины. Тогда часть людей находилась на острове Тубабао. Филиппинцы были очень удивлены, что сезонные тайфуны обходили остров стороной. «Русский святой каждый вечер ходит с молитвой по острову» - говорили они. Епископ Иоанн разделял со своей паствой все тяготы. И действительно, как только беженцы уехали с острова, на него обрушился разрушающий шторм. По ходатайству Владыки в Вашингтоне изменили закон о беженцах, благодаря чему многие русские были допущены в США.

В 1951 году Владыка возглавил Западно-Европейскую епархию, с кафедрой в Париже. И здесь десятки людей стали обращаться к нему с просьбой о молитве. Но и сам он часто заранее знал, кому понадобится его молитва. В парижских госпиталях многие знали владыку Иоанна и впускали в госпиталь в любое время. Причем он безошибочно направлялся, куда нужно. По его молитвам многие получали исцеление.

В 1962 году Последней кафедрой архиепископа стал туманный американский город Сан-Франциско. И здесь он стал известным. Современники вспоминают, что в те дни, когда служил владыка Иоанн в собор приходило огромное число молящихся. Сгорбленный старичок, у которого был природный дефект речи, отчего служба была немного невнятной, привлекал такое количество людей. Его пламенное сердце разливало свет вокруг себя и люди это видели, и тянусь к нему.

Надо сказать, что Владика в быту был очень скромен. Несмотря на высокий сан (а в свое время он возглавлял Русскую Православную Церковь Заграницей), он носил одежду из самых дешевых тканей, обуви вообще не носил. Однажды прихожане написали письмо главе Церкви, чтобы он обязал их архиепископа носить ботинки, владыка Иоанн был послушным: он стал носить ботинки под мышкой. Вообще, многие не понимали архиепископа. При своем сане он был вообще безразличен к имуществу, одежде, почестям. Но гораздо большее количество современников запомнило его как действительно доброго пастыря, который в такие сложные времена стал опорой для всей русской эмиграции. «Службы у него шли невыносимо долго, но теперь, когда его не стало, понимаешь, как хорошо было с ним молится» - вспоминает один из его священников. «Больше у меня не будет такого духовного отца, который мог позвонить мне в полночь с другого континента и сказать «Ложись спать, то, о чем ты молился только что, исполнится» - вспоминает один из его духовных детей.

Однажды на вокзале в Лондоне встречали владыку. В это время вышел из здания вокзала сгорбленный, в сандалиях на босую ногу, несущий тяжелую икону на груди, с клобуком несколько криво надетом, старец, хотя он не был тогда старцем, но вид старца у него был, настолько он был изнуренный жизнью. Стоящий неподалеку англичанин - простой прохожий, говорит: “Это — архиерей!”. Вот где подлинное величие - не во внешности, ни в сане и делах, а в глубине сердца, любящего все вокруг себя.

Помнили, конечно, и огромное количество добрых дел, которые сделал архиепископ, но самое первое, что мы находим в рассказах его современников – это слова – «Какое у него было сердце!». К этому величию и призывает нас Бог. Не важно красив человек или нет, богат или беден – все это внешнее. Доброе сердце – то, что под силу возрастить в себе любому человеку.